|
То же любопытство, что в конечном итоге и породило «Следование тренду», подвигло меня лично познакомиться и взять интервью у еще большего количества трейдеров. И на протяжении первых пяти месяцев 2005 г. я беседовал, у них дома или в офисе, со многими величайшими в мире трейдерами, имевшими в доверительном управлении более $10 млрд.
Немного времени спустя после знакомства с Биллом Миллером мне представилась возможность побывать дома у Ларри Хайта в Манхэттене и в его офисе на Парк-авеню. При содействии Ларри насчитывающая 200-летнюю историю лондонская компания ED & F Man, торговавшая сахаром, в 1990-е гг. превратилась в The Man Group, крупнейший на сегодняшний день хедж-фонд в мире, под управлением которого находится $42 млрд. Главным фактором роста Man стало применение концепции риск-менеджмента, разработанной Ларри и названной им «Асимметричный рычаг» («Asimmetrical Leverage»), или ASL. Для The Man Group Хайт основал «гарантийный фонд», предлагающий инвесторам норму прибыли выше среднерыночной, при этом часть клиентских денег вкладывается в бескупонные облигации, чтобы защитить капитал клиентов.
Беседовать с Ларри в его гостиной, есть суши в одном из его любимых ресторанов и обсуждать с ним радости делового мира было настоящим удовольствием. Однако лишь позднее в его офисе, когда Ларри, стоя у доски, объяснял мне ряд базовых принципов «Асимметричного рычага», я по-настоящему понял его.
Он объяснил, что попытки предсказать точные пределы роста или падения рынка бесполезны. Затем он спросил у меня: «В чем ценность совершенного знания? Что, если бы мы знали цены, которые к концу года установятся на всех рынках, с которыми мы работаем?» И он рассказал мне о проведенном им эксперименте: «В попытке ответить на этот вопрос мы обратились к нашим базам данных и посмотрели, какие цены наблюдались 31 декабря такого-то года. Мы спросили себя: зная это заранее, какой уровень кредитного рычага в начале этого года, т. е. 1 января, мы бы использовали, чтобы получить максимальную прибыль? Мы поняли, что, даже будучи совершенно уверенны в конечных ценах, мы бы не установили длину “рычага” больше, чем 3 к 1, поскольку мы не могли бы предвидеть заранее динамику цен в течение года».
К счастью, я знал, к чему ведет Ларри, но я был уверен, что большинство людей он заставляет задуматься при помощи именно этой истории. Однако главный урок, который можно извлечь из общения с Ларри, касается проблемы выбора. Ларри ознакомил меня с выдержкой из одного из своих выступлений, где сказанное действительно задевает за живое:
«Жизнь состоит из ситуаций выбора, а выбор – это не более чем вопрос и ответ на него. На самом деле пет никакой разницы между вопросами: сделать ли мне еще одну ставку в блэкджек или стоит ли мне садиться в этот несущийся на полной скорости автобус, который к тому же сильно кренится набок? В каждом выборе присутствуют две универсальные категории: совокупность возможных исходов и единственный исход, который фактически имел место. Ежедневно мы проходим через сотни, если не тысячи, ситуаций выбора, важных и не очень, одни из них мы тщательно обдумываем, а в других действуем по первому побуждению. Подавляющее большинство этих последних ситуаций, маленьких жизненных авантюр, в которых решения принимаются без раздумий, обычно представляют собой тривиальные, повседневные дела. “Завязать ли мне шнурки на ботинках?” этот вопрос, очевидно, не несет в себе ни большого риска, ни возможного большого вознаграждения. В то же время другие решения, такие как ранее упомянутая ситуация с автобусом, могут оказать гораздо более существенное влияние на нашу жизнь. Тем не менее, если вы однажды утром предпочтете не завязывать шнурки и упадете, переходя дорогу, когда наконец решите не садиться в этот накренившийся автобус, предоставив ему ехать своей дорогой, пожалуй, оглядываясь назад, тривиальное решение внезапно представится наиважнейшим».
По сей день я не могу понять, почему большинству людей так тяжело мыслить категориями вероятности. С другой стороны, немногие из них имели такого разумного учителя, как Ларри Хайт.
|
